БОГОМ диверсий называли в Испании и Югославии полковника Илью Григорьевича Старинова. Потом под этим званием он «прописался» и на Родине. Не знаю, есть ли его имя в Книге рекордов Гиннесса, но он мог бы попасть туда не по одной номинации. «Дедушка советского спецназа», «самый знаменитый полковник столетия» — только это чего стоит! Кстати сказать, Илья Григорьевич побил все рекорды, прослужив в полковничьем звании почти два десятка лет. Трижды он был представлен к званию Героя Советского Союза, пять раз – к генеральскому званию и что-то около восьми раз был приговорён к расстрелу. Чуть не расстреляли без суда и следствия свои же буквально в первые дни войны: он показал мандат за подписью маршала Тимошенко, что уполномочен организовывать взрывы мостов, железных и автодорог после отхода наших арьергардных частей. Его в шесть секунд обезоружили, и армейский майор веско проговорил: «Допрыгался, фашистская сволочь! Плохо же вас ваши хозяева готовили». Слава богу, энкавэдэшники внесли ясность: за мосты и железные дороги в ту пору отвечали не Наркомат обороны, а внутренние войска, поэтому даже подлинная подпись Тимошенко в данном случае мало что значила. Это обстоятельство говорит о том, что бдительность наши офицеры в канун войны отнюдь не утратили, она была на высоте.

Илья Григорьевич родился почти вместе с новым веком – 2 сентября 1900 года. Скончался на 101-м году жизни 18 ноября 2000-го. Успел отметить своё столетие гигантской вереницей посетителей его скромной квартиры. Родился он в селе Войково на Орловщине (ныне Волховского района). В Гражданскую войну без колебаний принял сторону красных, воевал против Деникина и Врангеля. В 1919-м был ранен и угодил в плен, а наутро должен был через расстрел «присоединиться к большинству», как говорят англичане, но выручила русская смекалка: сумел бежать вместе с группой товарищей в первую же ночь плена. В 1921 году поступил в Воронежскую школу военных железнодорожных техников и по окончании её направлен в 4-й Краснознамённый железнодорожный полк начальником подрывной команды. Диверсии на железных дорогах в ту пору ещё были «модным» занятием (отзвуки Гражданской войны), поэтому Старинова не раз привлекали к экспертным работам по случаям подрывов. Уже в 1924 году он изобрёл свою первую мину-сюрприз против диверсантов на малых мостах (именно они больше всего страдали от диверсий). А всего «именных» мин у него не менее десятка, не считая полутора сотен закрытых монографий по минно-взрывному делу.

Учёба в Ленинграде, командование 7-й ротой 4-го Краснознамённого Коростенского полка, строительство железнодорожной ветки Орша – Лепель. Тревожный 1929-й год. Ещё до возникновения фашизма в Европе наши аналитики в погонах прекрасно понимали, что военным надо готовиться к грядущей войне. Стране – тоже. Идея Михаила Васильевича Фрунзе о заблаговременной подготовке подпольщиков-диверсантов на случай частичной оккупации нашей территории начала проводиться в жизнь, и Старинов принял в этом самое непосредственное участие. С 30 января 1930 года он официально работает в 1-м управлении Главного штаба РККА, обучает строго засекреченные кадры — будущий партизанский актив. Его перебрасывают на западную границу, в Тирасполь; отряд орденоноски Мирры Сахновской, в который он входил, переподчиняют Главному разведывательному управлению ГШ. В школе диверсантов под руководством Кароля Сверчевского Илья Григорьевич готовит не только своих, советских, но и две группы китайцев, поляков, демонстрирует азы диверсионной техники перед А.Марти, П.Тольятти, А.Завадским, В.Пиком. Всего же было обучено около 60 команд – почти 1400 человек. 1640 сложных зарядов и зажигательных трубок к ним упокоились в засекреченных схронах, о которых знал весьма ограниченный круг посвящённых.
В августе 1933 года направляется на повышение специального образования, поступает сразу на 2-й курс железнодорожного факультета Академии РККА и одновременно занимается закладкой минно-взрывных средств (для длительного хранения) на случай боевых действий. Базы-схроны закладывались и за границей СССР — на территории Польши и Румынии, даже в водах Дуная. (Отметим ещё раз: это всё – западная граница страны, откуда и ожидалось нападение.) Сам Илья Григорьевич пишет: «О размахе подготовки этих приготовлений можно судить по следующему факту: работали три партизанские школы, две – в ГРУ и одна в ОГПУ. Большая школа на Холодной горе в Харькове находилась в ведении ОГПУ. Школа в Куперске готовила людей, пришедших на нашу сторону из районов Западной Украины и Белоруссии. В каждой школе одновременно обучались по 10-12 человек, хорошо законспирированных. Они готовились около 6 месяцев. Большая школа была в Киеве».

В 1935 году по инициативе главного армейского политрука Льва Мехлиса и его сторонников работы по закладкам баз стали неуклонно сворачивать, а подготовленные партизаны через лубянское мелкое «сито» потекли в солнечную Колыму. Серийное производство мин было свёрнуто, а чертежи их оригинальных конструкций бесследно исчезли вместе с гениальными головами авторов-разработчиков.
Старинова Бог хранил: в 1936 году «по блату» он в качестве военного советника-инструктора через шесть границ прибывает в воюющую Испанию. Ходит на «боевые» в составе разведгруппы Доминго Унгрии – бесстрашного командира, который довёл численность своих разведчиков-диверсантов от небольшой группы до партизанского корпуса. Боевая практика позволяет Старинову разрабатывать новые виды мин. Тогда впервые была применена наиболее эффективная ПМС (поездная мина Старинова), о чём говорилось вначале. Позже – АС (автомобильная Старинова). Всё просчитано, проверено. Тогда же заработали против франкистов малые магнитные мины, действие которых «рассекретили» в одном из советских фильмов 60-х годов (потом их усовершенствовали англичане), мины, поставленные на неизвлекаемость. Широко применяли «лас бомбас де мано» — ручные гранаты со специальным взрывателем.

Операция с «троянским мулом» в Андалузии, думаю, вошла в учебники спецназа. Мятежники засели в хорошо укреплённом монастыре, и взять его штурмом не представлялось возможным. Отловили монастырского мула, навьючили на него 20 килограмм динамита, ящик с негодными патронами и обрезками железа и пустили в направлении монастыря. Длинноухий «диверсант» отправился по знакомой дорожке к монастырским воротам. Его впустили. Дальнейшее понятно: белый флаг и сдача на милость победителей… Илья Григорьевич считал, что настоящая партизанская война родилась в Испании, но подготовка к ней не прекращалась со времён Гражданской войны в России. В Испании под руководством Ильи Старинова был взорван штаб итальянской авиабригады, крупный железнодорожный мост (радиоуправляемой миной), поезд в 30 вагонов с марокканской кавалерией. О «мелочах» можно и не вспоминать – пальцев не хватит.
В конце июня 1937 года военный советник Кольман спросил Старинова: не читал ли он последних советских газет, не слушал ли радио? Нет, не до того!.. Оказалось, что 11 июня состоялся суд над Тухачевским, Уборевичем, Якиром, Корком, Эйдеманом, Примаковым, Путной. Практически со всеми «врагами народа» Старинов был знаком лично. Забегая вперёд, скажем, что он также не раз встречался с Кагановичем, Маленковым, Хрущевым, Ворошиловым, Василевским, Шапошниковым, Куликом, Блюхером, Карбышевым. С этим заплечным грузом опасных знакомств осенью 1937 года он вернулся на Родину. Подпольщики, которых он готовил, куда-то поисчезали, а из тех редких, кто ещё остались на воле и при деле, никто не предложил переступить через порог: из загранки вернулся, а вдруг завербован… Прошёл проверку: сам собирал справки о своём крестьянско-бедняцком происхождении и участии в Гражданской.
Финская война, возможно, вывела его из-под удара: всё-таки высококлассный спец по минированию и разминированию. Как вспоминал Илья Григорьевич, «мины были всюду: на дорогах, на мостах, железнодорожных путях, в покинутых домиках. Мины таились под снегом, прятались под кучей хвороста, под небрежно брошенными на обочине дорог досками, под колёсами оставленных повозок, даже под трупами убитых вражеских солдат». Финская «кукушка» всадила ему в правую руку две пули, перебив нервы. Из госпиталя он выписался со справкой об инвалидности, но сумел доказать, что его место – в армии. А тут и горюшко подоспело: 22 июня известного года…
С 13 июля Старинов – начальник оперативно-учебного центра Западного фронта. Он спешно обучает группу минёров и организует вылазки в тыл немецких войск через Таганрогский залив. В тыл к немцам его забрасывают трижды после назначения Ворошилова главкомом партизанского движения. Перечислим его должности: помощник Центрального штаба партизанского движения по диверсиям, с мая 1943 года – начальник Украинского штаба по диверсиям, через год – заместитель начальника польского штаба партизанского движения, в августе – начальник штаба военной миссии при главкоме Народно-освободительной армии Югославии. В Харькове его радиоуправляемая мина скопом отправила в мир иной штаб 68-й пехотной дивизии вермахта во главе с её начальником генерал-лейтенантом Георгом фон Брауном. Войну он заканчивает на Эльбе, имея за плечами подрыв 256 больших и средних мостов, 12000 пущенных под откос вражеских эшелонов и более 2000 выученных специалистов.
Подготовленные Стариновым спецы разрушительно-спасательного дела участвовали практически во всех национально-освободительных войнах на территории разных континентов. Один из его учеников, подполковник спецназа группы «Вымпел» Э. Абдулаев рассказал мне забавный эпизод: «Во время стажировки в Никарагуа наши парни перенимали партизанский опыт у местных товарищей, которые были обучены кубинцами. Кубинцы поведали, что многое они узнали от вьетнамцев. Оказалось, что вьетнамцы переняли опыт китайцев.

А китайцев этому делу обучал ещё в двадцатых годах сам Илья Григорьевич Старинов. Круг замкнулся».

В 1956 году он вышел в отставку, но не сидел без дела: около пяти лет проработал старшим научным сотрудником отдела истории Великой Отечественной войны Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС, затем до 1973 года – преподавателем специальных дисциплин в учебных заведениях КГБ СССР. Не худо бы сказать и о наградах «полковника столетия»: два ордена Ленина, пять орденов Красного Знамени, ордена Октябрьской Революции и Дружбы народов, более десятка высоких наград зарубежных стран, боевые и юбилейные медали. Вечный и «запойный» бессребреник. Офицеры «Вымпела», побывавшие у него дома, предложили сброситься с получки и сделать в квартире евроремонт, чтобы хоть как-то усладить закатные дни заслуженного ветерана. Старинов ответил: «Богат не тот, у кого много, а кому достаточно. Спасибо, ребята, не беспокойтесь».
Развал Советского Союза Старинов воспринял как свою личную беду. Он говорил, что в отмечаемый 12 июня "День независимости России" нужно выходить с черными флагами, ибо это день независимости от здравого смысла и многовековой истории страны, которую он и его товарищи отстояли в смертельной схватке с фашизмом.
Илья Григорьевич – автор Наставления и Положения по устройству и преодолению заграждений на железных дорогах, диссертации «Минирование железных дорог», романа «Под покровом ночи», трёх специальных книг – «Партизанская война», «Записки диверсанта» и «Мины замедленного действия». В первую чеченскую он консультировал спецназовцев, предлагая использовать партизанскую тактику боевиков и наёмников: клин клином!.. «Они практикуют засады – займитесь тем же. Они делают рейды по нашим тылам – кто вам мешает делать то же самое?!» — и т.п. В год 99-летия «деда советского спецназа» президент Ассоциации ветеранов подразделения антитеррора «Альфа» полковник Сергей Гончаров обратился к Президенту России с ходатайством о присвоении Илье Григорьевичу Старинову звания Героя России. Ходатайство осталось незамеченным… Однако офицерское братство живо! Когда славному сыну России исполнилось 99, подоспел к сроку и подарок: в честь Ильи Григорьевича Старинова была названа звезда в созвездии Льва.
Получил-таки он свою «звёздочку»! Заслуженную, немеркнущую…